Дионеево право
Повесть о Маэстро Симоне...

На сей раз пострадавшим был врач, приехал во Флоренцию из Болоньи в беличьей шапке на бараньей голове.

Купеческий обычай
Киприоты Руберто и Арригуччо...

Ночью женщина привязывала другой конец тесемки себе до большого пальца на ноге, а Руберто имел, придя под окно.

Мадонна Елена
Александрийская притча...

Бакаляр, вспоминая свысока ту надругательство, которого от нее дизнав, и слушая теперь ее плач и слезные мольбы.

Ринальдо и кума

20-02-2023

Брат Ринальдо спит с кумой; человек застает его в одной комнате с ней, а она его уверяет, что тот заказывал глисты у своего крестника Хотя Филострат говорил о парфийських лошадей весьма туманно, догадливые женщины весьма тому смеялись, стараясь, правда, показать, что смеются с чего-то другого. Увидев король, его история конца подошла, велел заменить очередь Элизе; и с готовностью начала: - Милые мои подруги, и заговор против наваждения, о которой повествовала Эмилия, напомнила мне еще один случай заговоры, может, он будет не такой интересный, как тамтой, но я вам расскажу о нем, ибо на лучший сегодня не смогла.

Так знайте же, что в Сиене жил когда-то один хороший парень из уважаемого рода, по имени Ринальдо, он сильно влюбился в свою соседку. Надеясь добиться от нее взаимности, как только будет возможность поговорить с ним беспрепятственно, он решил, что лучше для сего будет покуматися с ней (а она ходила именно в положении), он подружился с ее мужем, намекнул ему на то очень деликатно, и тот охотно пригласил его крестить ребенка. Став таким образом кумом мадонне Агнессе и получив возможность свободно говорить с ней, Ринальдо выяснил ей словами то, о чем она уже давно догадалась по его взглядов; однако в первый раз он ничего от нее не добился, хотя выслушала она его не без удовольствия .

Вскоре тот Ринальдо, неизвестно какая была тому причина, ушел в монахи; имел он с того какую выгоду или нет, а так монахом и остался. Сразу после пострига он забросил был немного ту свою любовь к куме и некоторые другие мировые суеты, но со временем снова к ним вернулся, не покидая рясы: начал производить себе роскошные уборы, чепурився и хвастался, сочинял и пел канцоны, сонеты и баллады и еще всякие штуки вытворял. Да что тут говорить о нашем брате Ринальда? Разве он один такой, разве не все они одним миром мазаны? Какой теперь мир наступил - позор одна, и все! Ходят те монахи, не стесняясь, мордастые, красные, привыкшие к пышности в одежде и во всем остальном, похожи не на безобидных голубей, а на задорных петухов с гордо поднятым гребнем и оддутим волом. Не говорю уже о том, что в кельях их полно банок с различными мастями и помадами, коробочек с конфетами и всякими сладостями, стаканов и пуделок с благовониями и эссенциями, жбанов с мальвазией, греческими и другими выборными винами; сказал, не келья монашеская, а бакалейная или парфюмерная лавка. Еще хуже от того: не стесняются монахи, как все знают, что они на гостець болеют, будто никто не понимает и не понимает, что от постов, простой, непритязательной пищи и умеренного жизни люди бывают худые, поджарые и преимущественно здоровые, а как на что и болеют, то уже на гостець то плохое, что против него лучшее лекарство - целомудренная и скромная жизнь, и подобает подлинной монаху.


Смотрите также:
 Одна на двоих
 Бернабо из Генуи
 Похищение
 Путь Алибека
 Исповедь Пампинеи

Добавить комментарий:
Введите ваше имя:

Комментарий:

Защита от спама - введите символы с картинки (регистр имеет значение):

Недавно добавлено:

picture

Мессер Форез да Рабатта и маэстро Джотто


Однажды случилось ему быть в такой удалой компании в Монт-Уги, где несколько человек зазмагались между собой - какой флорентийский род благородных и древний? Одни говорили, что это Ламберти, вторые - Уберти, словом - каждый свое правил, как кто понимал.
Читать далее

picture

Гвидо Кавальканти


Гвидо Кавальканти отчитывает позавгоридно нескольких флорентийских рыцарей, застали его врасплох Услышав королева, Эмилия одбула свою очередь и уже никому более рассказывать, кроме него самого и того, что имеет постоянный ривилей говорить последнее, отозвалась в общество такими словами: - Ласкавии мои подруги, хоть вы сегодня вынули мне из уст две или три историйки, что я имела в виду рассказывать, но у меня оставалась в запасе еще одна, в котором фигурирует конце такое глубокомысленное предложения, равного ему мы сейчас, может, и не слышали. Вы, наверное, хорошо знаете, что в старину в нашем городе было много хороших и похвальных обычаев, которые исчезли теперь под натиском непомерного сребролюбия, что все больше росло вместе с богатством.
Читать далее